Игра Льва - Страница 147

147

Я люблю все упрощать, но бывают моменты, когда очень уместна психологическая война, хотя военная разведка и правоохранительные органы недооценивают ее значение. В основном этим средством пользуются полицейские, когда допрашивают подозреваемого и изображают из себя «доброго» и «злого» следователей. В любом случае, было бы неплохо через средства массовой информации запустить «утку», чтобы преступник прочитал ее, засомневался и занервничал. Только самим при этом не надо забывать, что это всего лишь «утка».

Интересно, а читает ли Халил о себе в газетах и видит ли себя по телевидению? Я попытался представить себе, что он сейчас спрятался в каком-нибудь убогом домишке в арабской общине, ест консервированную баранину, смотрит дневные новости и читает газеты. Нет, маловероятно. Более реальным он виделся мне в костюме, среди людей, выполняющим свои зловещие планы.

Если бы у этого дела имелось название, оно наверняка звучало бы как «Дело об отсутствующей информации». Некоторой информации не было в новостях потому, что об этом не знали. Однако не было и того, о чем должны были знать или по крайней мере догадываться. Самым примечательным было отсутствие каких-либо упоминаний о 15 апреля 1986 года. Кто-то из серьезных репортеров должен был бы напрячь мозги, память и сделать соответствующие выводы. В конце концов, не такие уж газетчики и глупые. Это могло означать только одно — подобной информацией кто-то манипулировал. Пресса будет сотрудничать с федералами несколько дней или даже неделю, если те смогут убедить ее, что речь идет о национальной безопасности.

— Как ты думаешь, почему ни в одной из этих статей не упоминается о годовщине авианалета на Ливию? — спросил я у Кейт.

— Наверное, кто-то попросил не упоминать об этом. Не стоит создавать противнику ту рекламу, которой он добивается. Противник хотел бы раздуть шумиху по поводу годовщины, но мы молчим об этом, а значит, у него ничего не вышло.

Что ж, вполне разумный довод. Если плохие актеры пытаются играть трагедию, то не следует обеспечивать им бесплатную рекламу. И все же настораживало отсутствие в новостях свежей информации.

Я решил прослушать сообщения автоответчика, но предусмотрительно не стал включать громкую связь, а надел наушники. И правильно сделал, поскольку первое было от Бет Пенроуз.

— Привет. Я звонила тебе домой вчера вечером и сегодня утром, но не стала оставлять сообщение. Где ты скрываешься? Звони мне домой до восьми, потом на работу. Скучаю. Крепко целую. Пока.

— Так, надо позвонить маме, — громко произнес я, чтобы слышала Кейт.

Следующее сообщение продиктовал Джек Кениг.

— Для Кори и Мэйфилд. Позвоните мне. — Далее следовал длинный номер телефона со множеством нулей и единиц.

Подобное же сообщение поступило и от Теда Нэша, но я его стер. Больше сообщений не было, и я принялся просматривать бумаги.

Через несколько минут Кейт спросила:

— Ну, кто тебе звонил?

— Джек и Тед.

— А еще кто?

— А-а… мама.

Кейт буркнула что-то вроде «трепач», но, возможно, я плохо расслышал. Она поднялась из-за стола и ушла куда-то.

Черт возьми, торчу вот здесь за столом. Не выспался. Ноет рана от пули в животе. В желудке шуршат шесть пережаренных булочек. Вот-вот конец карьере. Тем временем какой-то сумасшедший террорист пьет где-то верблюжье молоко и изучает мои фотографии в газетах. Конечно, я могу с этим справиться. Но оно мне надо?

Кейт вернулась с двумя чашками кофе и поставила одну на мой стол.

— Черный, один кусочек сахара. Правильно?

— Правильно. И без стрихнина. Спасибо.

— Если хочешь, могу принести тебе яичницу. С сыром и с сосисками.

— Нет, спасибо.

— Энергичный мужчина должен хорошо питаться.

— Да какой я энергичный, разлагаюсь за столом. Кофе вполне хватит.

— Наверное, ты сегодня утром не принимал витамины. Может, сбегать за витаминами?

В тоне мисс Мэйфилд чувствовалась легкая насмешка, но я не стал огрызаться, опустил голову и углубился в чтение лежавшего передо мной документа.

Кейт села напротив и отхлебнула кофе. Чувствуя на себе ее взгляд, я поднял голову и посмотрел на нее. Голубые глаза, которые еще совсем недавно были просто божественными, теперь превратились в ледышки.

Так мы и сидели, уставившись друг на друга, наконец Кейт буркнула:

— Извини, — и вернулась к своей работе.

А еще через пару минут мы возобновили деловой разговор о поимке террориста.

— Вот обобщенный отчет различных полицейских управлений, касающийся взятых в городе напрокат автомобилей, — сообщила Кейт. — Ежедневно берут тысячи машин, но они постарались отделить те, которые брали люди с именами, напоминающими арабские. Получился внушительный список.

— Не сомневаюсь. Насколько я понимаю, Халил разъезжает на автомобиле, который приготовил для него соучастник. И если даже эта машина взята напрокат, соучастник мог воспользоваться именем, скажем Смит, если имел хорошие документы.

— Но человек, бравший машину, мог быть непохожим на Смита.

— Да… но они могли использовать парня, похожего на Смита, а затем грохнуть его. Забудь об этом.

— Но расследовать дело о взрыве в Торговом центре помог как раз взятый напрокат автомобиль.

— Забудь этот чертов взрыв в Торговом центре.

— Почему?

— Потому что, в отличие от армейского генерала, который повторяет свои успешные ранее действия в новом сражении, плохие парни не повторяют своих прошлых ошибок, в результате которых они потерпели поражение.

147